ИМЯ Торальд Бьёрк.  Или Торальд Рыжая Грива. ВОЗРАСТ 41 год НАЦИЯ Хес ЗАНЯТИЕ Рыцарь ордена

Kristofer Hivju

ИСТОРИЯ

Отец — Кетиль Бьёрк; мать — Милдрид Бьёрк; три старших брата — Эскиль, Финн и Мьёлль; старшая сестра — Аслог.
Любой ребенок, отличающийся от других наличием магического дара, мог получить обеспеченное будущее. Хвала Создателю, что у пятого и самого младшего ребёнка в простой деревенской семье проявились зачатки магии. Кетиль и Милдрид Бьёрк с радостью отдали шестилетнего Торальда на обучение и воспитание в орден «Око Императора» и вместе с этим избавились от одного из пяти голодных ртов — прокормить себя и остальных детей стало гораздо легче.
Старшая сестра Аслог была не совсем здорова, и в тот день она задыхалась от нехватки свежего воздуха, а Торальд, находившегося рядом с ней, совершенно непринужденно приказал окнам открыться, а они взяли — и открылись! Яркого и сильного восторга от процесса мальчик не испытал, скорее, легкий испуг и облегчение от того, что сестре стало легче. Смутное понимание, зачем ему вообще магия, пришло позднее. Привычнее и естественнее было встать на стул или табуретку и открыть окно руками, но отрицать факт полезности своего дара не стал — в хозяйстве и быту пригодится.
В ордене почти пожалели, что подобрали этого ребёнка и приняли в свою обитель. Тяги к протиранию штанов на скамье за чтением и письмом у Торальда не было. Его привлекал физический труд — любое наказание, заключающееся в работе, было только в радость. Должным образом магия в нём так и не развилась за все годы обучения, оставшись на «детском» уровне, зато физически — не парень, а сокровище. Крепкий и высокий, он прочно стоял на ногах и мог защитить не только себя, но и товарищей, — кулаком или словцом.
Удивительно, как только такого грубого, неловкого в отношениях и не имеющего большого потенциала в магии парня оставили в ордене. Вероятнее всего, дело было в полной вере и несокрушимой отдаче в порученное ему дело. Чувство долга и обязанностей перед теми, кто его воспитывал, были превыше всего.
Идеальным учеником, да и просто человеком Торальд не был. Вспыльчивый, порой слишком прямолинейный и склонный к, хоть и здоровому, но не всегда цензурному чувству юмора, он умудрялся прикрыть свои недостатки всегда практично и качественно выполненной работой. Он тот, кто всегда является надежной рукой и прочным щитом.  Возможно, именно эти качества и послужили окончательным решением посвятить его в рыцари ордена.
За Торальдом, как за высокой каменной стеной, — спокойно и безопасно. Он лучше других чувствует и понимает, что делать в той или иной ситуации, не боится брать на себя ответственность и идти впереди остальных, чтобы принять весь удар на себя. Вы еще не успели разобраться, что к чему, а Бьёрк уже раздает короткие, точные и весомые указания: кому идти за хворостом, а кому кашу варить во время похода. Указывать своему командиру, конечно, не станет, но ненавязчивые дельные советы обязательно предложит.
Почти сразу после того, как Торальд стал рыцарем ордена, его с небольшой группой отправили на север, к Хребту, где в дозоре он провёл большую часть своей службы, не однократно сталкиваясь и с горными тварями, и магами, преступившими закон, и различными видами оборотней.
Лишь спустя почти пятнадцать лет, он спустился с Хребта вместе с конвоем, сопровождающим раненых до ближайшей пресептории. Оттуда его направили  через Далар в Аллаци с совершенно несложной миссией, так что поездка должна была представлять собой не что иное, как познавательное и полезное для здоровья путешествие. Только отдохнуть и насладиться прекрасными видами южной земли Торальду не удалось. Его сразу же откомандировали в горячую точку на границе с Убунди, где разыгралась эпидемия. Оказаться в эпицентре пекла — не самая лучшая доля. Именно тогда он познакомился с Джейком Аделайером, оказавшись в отряде выживших, тех, кто продержался до самого конца, не сдавая позиций.
УМЕНИЯ И ОСОБЕННОСТИ

Обладает магией на самом низком уровне — поднять/перевернуть кружку, зажечь/потушить лампадку, свечи или факел, открыть/закрыть окна, двери и тому подобное.
У Торальда очень тяжелая рука. И не только рука. Справиться с ним в рукопашном бою достаточно сложно — бьет точно в цель и сильно. Хоть с магией у него не самые хорошие отношения, зато с молотом, секирой или топором — великолепные.
Разлагающий, расслабляющий, слишком комфортный образ жизни — не для него. Торальд привык обходиться минимальными бытовыми удобствами, при необходимости во многом себе отказывая.
В орденской школе его обучили не только воинскому, но и кузнечному, и плотническому ремеслу. Такой человек, как Торальд пригодится в любом хозяйстве: и защиту обеспечит, и плуг сделает и коня подкуёт, и оружие с доспехами починит, и дерево обработает, превратив его в нужную деталь или конструкцию.
Бисексуален, нередко пользуется услугами соответствующих заведений, чтобы поумерить свой немалый аппетит.
ДОПОЛНИТЕЛЬНО

СВЯЗЬ Icq — 663780260

ПЛАНЫ Рыцарские будни, приключения и бытовые ситуации, секс

ПРИМЕР ПОСТА

У Катце, казалось, зазвенело в ушах, а перед глазами потемнело от режущего слух крика. Этот крики буквально выворачивал наизнанку. Лицо рыжего застыло, будто высеченное из камня, а глаза стали едва ли не зеркалом всего того, что сейчас испытывал Рики. Сердце не унималось, грохотало в груди, отдавалось ударами в висках и ушах. Катце силился успокоиться, однако он понимал, что в данной ситуации ему поможет либо сигарета, либо бутылка хорошего коньяка, а может быть самым лучшим средством окажется наикрепчайшее пойло. Оно дешевое, конечно, но зато прошибает мозги знатно — на следующий день вообще не помнишь: кто ты, что ты и для чего вообще существуешь. Иногда, особенно в последнее время Катце хотелось забыть все. Чтобы вымело из его умной башки все мысли, чтобы осталась сплошная пустота. Очень хотелось тишины, темноты и спокойствия. Впрочем, Меченый понимал прекрасно, что такого счастья ему не дождаться никогда.
В его голове все еще продолжал отдаваться эхом крик Рики, даже когда тот успокоился и только хрипел, тяжело и шумно дыша.
Огонь, голодный и жадный, готов был сожрать все, что было на его пути; обломки арматуры, бетонных стен и железных балок... Там ступить было практически некуда, едкий дым заползал в легкие с каждым редким, неглубоким вдохом, заставлял глаза щипать и болеть, он впитывался в одежду, в кожу. Запах пылающего и дымящегося Дана-Бана не вытравить ни из себя, ни из воспоминаний, которые точно таким же злым огнем обжигали сознание.
Рыжий дилер опустил взгляд, скользнул им по лицу Рики и остановился на глазах. Рики смотрел на него диким, волчьим, звериным взглядом. Катце молча сидел, чувствуя, как пальцы этого волчонка — нет, уже волка — впиваются в его плечо. Даже боль, несильную, но все же боль, которую он испытывал, приносила облегчение — Темный Рики был жив. Черт возьми, действительно жив и находился в относительно нормальном состоянии, в котором можно было находиться после того, что с ним произошло.  И совершенно неизвестно, кому повезло больше: Рики, или Ясону. Задавать этот вопрос себе Катце не хотел и искать ответ на него — тоже.
Пальцы Рики  разжались и отпустили его, однако напряжение, которое испытывал мужчина, никуда не делось, а только лишь усилилось, превращая его буквально в каменное изваяние, стоило только горячей ладони скользнуть на левую щеку. Прикосновение обожгло, словно раскаленный металл. Катце сжал челюсть так, что заныли зубы. Закрыл глаза и терпел, пока пальцы Рики ощупывали длинный, уродливый шрам. Он предпочитал прятать его за длинной челкой, показывать крайне редко и не позволять прикасаться к нему, даже саму себе. Но дернуться в сторону и уйти сейчас от этого прикосновения не мог. Больному простительно все. Катце прощал Рики сейчас, прекрасно осознавая в каком тот сейчас состоянии. Пусть окончательно придет в себя, узнает его, Меченого. Если узнает, конечно... Рыжий очень надеялся, что процесс «узнавания» пройдет с успехом. Ему сейчас совершенно не нужна очередная проблема, на борьбу с которой будет уходить столько же сил (если не больше), чем на борьбу с другими.
—Катце-Катце... — в его голосе слышалась едва заметная усталость, скрыть которую было едва ли возможно. Кто же еще, как не Катце? На тонких губах застыла легкая и немного ироничная усмешка. Рыжий дилер всегда оказывался под рукой, наверное, даже тогда, когда это на самом деле было ненужно. А нужно ли было вообще спасать Ясона, Рики, Гая — паскуду такую? Какого Рагона он потащился тогда туда? Зачем нужно было звонить господину Аму? Ведь можно было бы наплевать на все и заботиться о собственной заднице? Уехать, пересидеть где-нибудь, дождаться суматохи и... что «и»? Попытаться залесть в ослабленную, впавшую в горе и отчаяние башку железной и жестокой матери Амой? Это была почти идеальная и вполне способная к реализации идея! Так ведь нет — надо было играть в спасателя. Кому это надо было? Ему, им, всем? И ведь не в банальном «спасибо» было дело. Наверное, Катце не хотел, чтобы все заканчивалось вот так печально. Однако получилось гораздо печальнее.
Он вздохнул почти с облегчением, когда единственная оставшаяся целой рука Рики опустилась тяжело на постель. В голову Рыжего так и не пришло ни одной стоящей фразы. Просто не знал, что сейчас нужно сказать, и  нужно ли вообще говорить. Говорить Катце не хотел, но понимал, что это необходимо сделать прямо сейчас, или позже. Лучше позже.
На душе было тяжело, а по спине, вдоль позвоночника, прошли мурашки: видеть то, как человек окончательно понимает, что у него нет руки, действительно трудно. Катце много чего за свою жизнь видел и на многое ему приходилось закрывать глаза. Но Это совершенно другое и воспринимать иначе невозможно.
Тихий смешок, вырвавшийся из груди, вызвал очередной приступ адской боли, сдавившей в стальных тисках грудную клетку. Катце зашелся аж до слез сильным мокрым кашлем. Пришлось подняться и добраться до туалета, чтобы включить тонкую струйку прохладный воды и смыть кровь. Переведя дыхание, умылся и на обратном пути уже достал из кармана джинсов пачку сигарет.
— Вот уж не ожидал, что очнувшись, ты попросишь курить. — Хрипло отозвался, чувствуя, как пальцы дрожат, вытаскивая сигарету из пачки. Катце предложил ее Рики и помог прикурить. Ким не обрадуется этому факту, но... Тут Катце мысленно развел руками и хмыкнул, щелкая сигаретой и делая долгожданную медленную и глубокую затяжку, опускаясь уже на стул рядом с постелью больного.